Тайное не становится явным в Лихтенштейне, где секреты вашего бизнеса хранятся за семью печатями

Журнал Offshore Express, 1997 г.

Вопрос гарантий неразглашения секретов финансового и иного делового порядка, которые предприниматели вынуждены доверять банкам, адвокатским и бухгалтерским фирмам, а также властям, был и остается одним из самых щекотливых.

Любое нормальное государство, желающее привлечь зарубежные капиталы, осознает, что наилучший способ отвадить инвесторов — не перекрывать каналы утечки конфиденциальной информации об их деятельности в направлении различных недружественных им сил (от «родных» налоговых органов, до не совсем добросовестных конкурентов и криминального мира).

С другой стороны, ему вовсе не хочется прослыть некой «малиной в законе» для преступных организаций с их наворованными активами. Это, помимо прочего, существенно подрывало бы его позиции на мировой арене и престиж в глазах честных бизнесменов, которых, как это ни покажется странным, на земле все-таки куда больше, чем жуликов.

Однако все дело в том, что считать криминалом. В вопросе, по какую сторону закона стоит то или другое деяние, за исключением сбыта наркотиков, захвата людей с целью получения выкупа, морского и воздушного пиратства и т.п., нет, да и наверное не может быть, единомыслия в нашем пестром мире. И то, что в одной юрисдикции рассматривается как подлежащее уголовному преследованию гнусное мошенничество, в другой вполне может считаться достойным похвалы и подражания проявлением профессионализма в бизнесе. Избежание налогообложения в представлении американских законодателей является преступлением, по тяжести и социальной опасности занимающим промежуточное место между каннибализмом и шпионажем в пользу иностранной державы. В других же юрисдикциях к этому относятся куда как спокойнее, а неуплата чужих податей там вообще редко кого волнует.

Что знают двое, знает и налоговая инспекция

Государства с агрессивной налоговой политикой всячески стремятся проникнуть в тайны зарубежных банковских счетов и мировых доходов своих граждан, даже если получаемые ими прибыли по закону подлежат налогообложению лишь при репатриации последних. Коль скоро этого не удается достичь «мирными средствами», скажем, путем включения в налоговое соглашение положений об обмене информацией с тем или иным международным финансовым и деловым центром, они пытаются добиться желаемых результатов шантажом, выдавая мирных «налоговых беженцев», нашедших приют в данной оффшорной юрисдикции, за кровожадных разбойников, и подкупом государственных чиновников, служащих банков и компаний.

Неопытные правители иной молодой «налоговой гавани», хотя бы единожды уступив давлению и коварным уговорам сильных мира сего, в виде исключения давшие «на сторону» вверенную им конфиденциальную информацию или даже просто не поставившие должных юридических препон излишне разговорчивым сребролюбивым клеркам, рискуют раз и навсегда лишиться доверия международного делового сообщества и соответственно частных иностранных «вливаний» в экономику.

С другой стороны, дабы сохранить добрую репутацию, власти финансового и делового центра должны сами ненавязчиво отслеживать и пресекать появление в их юрисдикции нечистоплотно нажитых капиталов, причем по возможности без содействия любознательных зарубежных и международных правоохранительных органов. Такое выполнение почти несовместимых требований надежности «чистоты» подобно регулярным прогулкам по канату или плаванию по легендарному морскому пути, пролегающему между Сциллой и Харибдой. Но лишь оно является залогом респектабельности, а значит и успеха.

До недавнего времени самым солидным со всех точек зрения финансовым центром традиционно считалась Швейцария с ее отлаженной, словно механизм выпускаемых ею же знаменитых часов, банковской системой. Однако за последние годы многочисленные удары судьбы заметно поколебали казавшийся всегда незыблемым авторитет Конфедерации в этом отношении, а ее банки обрели некоторую доселе несвойственную им «прозрачность». Уличенная в попустительстве «отстирыванию» трудовых сбережений мафии Швейцария под нажимом ряда государств в начале 90-х гг. вынуждена была взять на себя международные обязательства в области предоставления информации о банковских вкладах и их владельцах. В связи с этим в 1992 г. ей пришлось ввести в действие так называемый «Кодекс поведения». Руководствуясь им, до тех пор не проявлявшие нездорового любопытства банкиры стали живо интересоваться делами своих клиентов на предмет выявления операций, имеющих целью бегство капиталов и уход от налогообложения, и сообщать о своих открытиях властям. Похвальное рвение в данном начинании стимулируется угрозой штрафа в размере до 10000000 шв. франков. Отказ же от сотрудничества с контрольными органами в деле установления истинных владельцев счетов, а также утаивание сведений о клиентах и происхождении депозитов теперь грозит солидным тюремным сроком.

Дальше — больше. Совсем недавно окончательно выяснилось, что Швейцария заплатила за соблюдение своего нейтралитета в 1939 — 1945 гг. активным финансово-экономическим пособничеством гитлеровской Германии. Фашисты использовали ее банки и фирмы с широкими международными связями в другом стане для получения материальных ресурсов на развязывание и ведение Второй мировой войны. Теперь уже бесхозные средства, которые изымались у евреев, отправлявшихся в газовые камеры, оказывается, до сих пор находятся на так называемых «спящих счетах» и до последнего времени активно «прокручивались» предприимчивыми банкирами Конфедерации.

Все это, конечно, не принесло лавров родине Вильгельма Телля. Объективности ради следует отметить, что спецслужбы ряда стран, в частности и тех, которые сами через нее торговали с нацистами, теперь спешат использовать сложившуюся ситуацию «на всю катушку», чтобы понаделать побольше «дыр» в некогда непроницаемой завесе швейцарской банковской секретности. И судьба несчастных узников концлагерей служит лишь предлогом для этого. Просто им не по нутру любые тайны, которые нельзя запросто разведать. Аналогичным образом поступают и банки-соперники, заинтересованные в максимальной дискредитации своих оступившихся конкурентов.

Новая Швейцария для новых русских

Княжество Лихтенштейн связано со Швейцарской Конфедерацией таможенным союзом и валютной унией. Его банки вобрали в себя все лучшее, что было за долгие годы наработано швейцарской банковской системой. Однако нынешние невзгоды последней не нанесли им никакого ущерба. Напротив, именно на фоне продолжающегося падения популярности Швейцарии как международного финансового центра, Лихтенштейн за последнее время обрел славу чуть ли не самой надежной с точки зрения защиты тайны вкладов и коммерческих операций юрисдикции в мире. Причем юрисдикции оффшорной, хотя самого этого термина там избегают.

В отличие от поставленных в жесткие условия швейцарских банков, здесь при открытии счетов компании фирмой, выполняющей функции профессионального доверительного собственника, от нее не требуют информации о фактических владельцах (бенефициарах).

Конечно, при всем этом лихтенштейнские власти заботятся о пристойном имидже Княжества и не дают поводов говорить о нем, как о пристанище капиталов, нажитых торговлей героином, детской проституцией или другим, равноценным с точки зрения универсальных представлений о морали и праве, бизнесом. И, если улики признаются ими достаточно серьезными, а доводы вескими, идут на сотрудничество с другими государствами в деле выявления международных преступников. Однако и не выдают никакой конфиденциальной информации, если дело идет только об избежании налогообложения или даже уклонении от него, и не поддаются никакому нажиму, проявляя в этом вопросе завидную последовательность.

В этом смысле показателен один исторический пример из иной области. После Второй мировой войны И.В. Сталин потребовал от всех государств выдать находящихся на их территории перемещенных лиц из СССР, о местопребывании которых было известно советской разведке. Отказать победителю посмел лишь маленький Лихтенштейн. Не испытывая ни малейших симпатий к укрывшимся там среди прочих власовцам, пишу об этом лишь с целью проиллюстрировать утверждение, что в Княжестве нет привычки отступать от своих принципиальных позиций даже в условиях сильнейшего прессинга сверхдержавы. А сохранение и развитие надежной, внушающей безусловное доверие системы обеспечения банковской и коммерческой секретности для него не только вопрос принципа, но и залог экономического процветания.

Молчание — золото. Иногда даже «золото партии»

Поскольку Лихтенштейн является настоящим правовым государством, то, во-первых, фундаментом этой системы служат законы, а во-вторых, их положения неукоснительно выполняются.

Основным источником права для законодательства в данной сфере служит Статья 32 Конституции Княжества, принятой в 1921 г. Ею в контексте гарантий неприкосновенности личной жизни предусматривается тайна переписки и документации, кроме особых случаев, предусмотренных отдельными законодательными актами.

Концепция защиты секретов частных лиц была развита и конкретизирована в целом ряде правовых норм, действующих в Лихтенштейне.

Статья 11 Закона о профессиональных доверительных собственниках, промульгированного в начале 1993 г., обеспечивает их право на сохранение тайны в отношении как самих порученных им дел, так и фактов, ставших им известными в процессе осуществления профессиональной деятельности, огласка которых не отвечала бы интересам клиентов. Это право подкрепляется собыми процессуальными положениями, предусмотренными на случай судебного разбирательства или государственного расследования (без возбуждения уголовного дела), распространяется на всех служащих доверительного собственника и не может быть отменено распоряжением властей о предоставлении каких-либо документов или сведений.

Раздел 321 Гражданско-процессуального кодекса Лихтенштейна, действующего еще с 1912 г., оговаривает право некоторых категорий лиц, в том числе и доверительных собственников, на соблюдение профессиональной секретности и освобождает их от дачи свидетельских показаний, если не получено согласие их клиентов и данная процедура может привести к нарушению этого права. Здесь же указывается, что доверительный собственник может отказаться отвечать на вопросы, если ответ содержит коммерческую тайну.

Вышеуказанное положение подтверждается и в Административно-процессуальном кодексе, вступившем в силу с 1929 г.

Вместе с тем соблюдение тайны клиента является не только правом, но и обязанностью, игнорирование которой в соответствии с Уголовным кодексом 1987 г. чревато для нерадивых доверительных собственников и адвокатов тюремным заключением на срок до 6 месяцев или штрафом в размере среднего дневного дохода, умноженного на 360 дней.

Та же санкция предусматривается и Законом о банковской деятельности для чересчур болтливых банковских работников любого калибра и государственных чиновников, которым по долгу службы могут стать известны чьи-нибудь финансовые тайны.

Когда же в незаконных передаче и получении чужих деловых и производственных секретов (с помощью подкупа, шантажа, внедрения, перлюстрации корреспонденции, использования технических средств и т.п.) налицо умысел и очевидное предназначение для прямого или косвенного использования, участников ожидает более суровая кара. И если на тех, кто был замешан в таком деянии лишь по халатности и легкомыслию, может быть наложен только аналогичный вышеуказанному штраф, то сознательные вдохновители и исполнители подобного преступления могут провести до 3 лет на казенных харчах в обществе фальсификаторов знаменитых лихтенштейнских почтовых марок и прочих малоприятных личностей. Но коль скоро экономический шпионаж обретает международный характер, то — независимо от того, добывались ли тайны чужеземными лазутчиками в Лихтенштейне или, наоборот, сами обитатели Княжества, запасшись вместо допотопных плащей и кинжалов современными платежными средствами и подглядывающими устройствами, увели чье-то ноу-хау из-за кордона — всем действующим лицам таких авантюр, попавшим в поле действия лихтенштейнской Фемиды, уготован срок до 5 лет, причем никакими штрафами отделаться им уже не удастся. Компанию им могут составить авторы доносов на подданных и жителей Княжества, касающихся предпринимательской деятельности последних и адресованных иностранным властям, организациям, а также частным фирмам и их агентам. (Им согласно Закону о защите государства 1949 г. дают не более 3 лет).

Примечательно, что если лихтенштейнский Уголовный кодекс в целом разрабатывался на основе австрийского, и большинство статей обоих законодательных актов даже идентичны, то положения, касающиеся ответственности за выдачу профессиональной или коммерческой тайны, в Княжестве были ужесточены. Так, максимальный срок пребывания «под замком» величен с 3 до 5 лет. Передача конфиденциальной информации за рубеж влечет уголовную ответственность, даже если лицо, совершившее это деяние, не брало на себя обязательства о неразглашении тех или иных сведений в форме подписки или зафиксированного каким-либо другим образом. В Австрии же основанием для судебного преследования в аналогичном случае может быть лишь наличие такого обязательства.

Последнее положение было принято с целью оградить лихтенштейнские холдинговые и так называемые «домицильные» (местный синоним определения «оффшорные») компании от давления зарубежных государственных органов на доверительных собственников и членов совета директоров, даже если учредителем траста — владельцем лихтенштейнского предприятия или бенефициарами дается вынужденное согласие на открытие информации, интересующей иностранные административные и судебные власти. Последним следует запрашивать ее только по официальным правительственным каналам в порядке международной правовой помощи.

Определенные ограничения права на неприкосновенность личной жизни и сохранение профессиональной тайны предусмотрены только в обстоятельствах, возникающих при уголовном судопроизводстве.

В соответствии с разделом 105 Уголовно-процессуального кодекса 1988 г. доверительный собственник, в отличие от адвоката, в принципе не имеет права отказаться отдачи свидетельских показаний в лихтенштейнском суде. Тем не менее в разделе 108 того же кодекса оговаривается ситуация, когда его допрос в качестве свидетеля может непосредственным образом существенно повредить его материальному положению или репутации, и на этом основании он может отказаться от дачи показаний. Суд, однако, может настоять на ней при рассмотрении дел особой важности.

Что же касается слушаний по уголовным делам в зарубежных судах, то лихтенштейнский доверительный собственник может свидетельствовать на них, если это не идет вразрез с законодательством Княжества и существующей там практикой правовой взаимопомощи по уголовным делам. Однако сам он не в состоянии квалифицированно определить свою позицию. Поэтому должен давать показания только с разрешения компетентных органов Княжества и в соответствии с определяемой ими процедурой.

Потайной карман Европы

Взаимодействие Княжества с другими государствами континента в рамках Европейского договора о правовой помощи по уголовным делам 1959 г. ограничивается предоставлением информации лишь по тем деяниям, которые являются преступными и по лихтенштейнскому законодательству. Постановление о передаче таких сведений иностранным властям принимается судом. Однако для какой-либо третьей стороны они остаются закрытыми и тем более не подлежат публичной огласке. Запрашивая в Лихтенштейне конфиденциальную информацию, зарубежные следственные органы должны дать его властям письменные заверения в том, что она не будет использоваться для дел, связанных с нарушениями местного законодательства в области налогообложения, валютного контроля и т.п. Кроме того, в ходе судебного слушания они принимают обязательство использовать полученные сведения только для рассмотрения данного конкретного уголовного дела, по которому власти няжества пошли с ними на сотрудничество.

Вопросы передачи закрытой информации зарубежным следственным органам регулируются и отдельным законодательным актом -Положением о международной правовой помощи (1992 г.), обобщающим действующие в этой области юридические нормы, существующую судебную практику и принятые на себя Княжеством международные обязательства. Помимо этого, оно содержит весьма важную Статью 10, прежде всего касающуюся сведений, затрагивающих интересы третьих лиц (или сторон), не проходящих по делу в качестве подозреваемых или обвиняемых. Они могут быть предоставлены лишь в случае, если запрашивающая их сторона даст заверения в том, что:

• речь идет о серьезном преступлении;
• без них проведение расследования невозможно и адекватные альтернативные меры, предпринимавшиеся в целях их получения, успеха не принесли.

В октябре 1994 г. Верховный суд Лихтенштейна принял постановление, согласно которому положения данной статьи должны применяться всегда в подпадающих под них случаях, независимо от того, распространяется ли на последние действие вышеуказанного международного договора или нет.

Другим пунктом данной статьи налагается запрет на передачу в порядке правовой помощи профессиональной и деловой секретной информации, если это грозит существенным уроном экономике Княжества. Однако разглашение каких именно сведений имеется в виду и о каких масштабах экономического ущерба может идти речь, неясно, ибо эта норма до сих пор в судебной практике не применялась.

После присоединения Лихтенштейна к Европейскому экономическому пространству в результате референдума 1992 г. Княжеству пришлось привести многие нормы своего законодательства в соответствие с директивами Союза. Но не те, которые касаются банковской, деловой или профессиональной секретности. Лихтенштейнские предприятия по-прежнему будут создаваться на фидуциарной (доверительной) основе, а их истинные, главным образом зарубежные владельцы будут оставаться в непроницаемой тени. То же самое относится к учредителям и бенефициарам действующих здесь трастов. С 1 января с. г. в Княжестве вступил в силу новый закон, подтверждающий, что доверительные собственники по-прежнему будут обеспечивать инкогнито своих «тайных» клиентов при открытии счетов в местных банках. Однако теперь эта процедура стала совершеннее. Правительство будет рассылать банкам списки достойных доверия профессиональных «хранителей секретов», а те в свою очередь уже не будут требовать от последних заполнения особого формуляра-декларации и проверять их благонадежность иными методами.

В свете развернутой мировым сообществом борьбы с «отмыванием грязных денег» и связанными с ним преступлениями Уголовный кодекс Лихтенштейна в настоящее время пересматривается и дополняется соответствующими статьями. Вместе с тем там и впредь не намерены идти ни на какое международное сотрудничество по т. н. «налоговым преступлениям». Налоговые соглашения, заключенные Княжеством с Австрией и Швейцарией не предусматривают какого бы то ни было обмена информацией.

Вот так обстоят дела с излишней гласностью в одной из самых маленьких, но самых богатых стран мира.